Не повторяя пройденного

Некоторое время мне пришлось блуждать между зданиями в поисках входа в актовый зал театрального агентства «Арт-Партнер XXI». Наконец, какая-то женщина подсказала, куда идти, и я отправился искать Валерия Борисовича в надежде взять у него интервью. У него только что закончилась репетиция нового спектакля «Бумажный брак» по пьесе Ганны Слуцки и Сергея Бодрова-старшего, где кроме него самого участвуют Даниил Спиваковский и Елена Яковлева.

С этой постановкой актеры планируют побывать во многих городах нашей необъятной страны. Как считает сам Валерий, сидя на одном месте, очень сложно расти в профессиональном смысле. Гаркалин считает себя свободным художником антрепризного движения.

ВМЕСТО ЗАПАДА — НА ВОСТОК

- Валерий, вот вы постоянно участвуете в антрепризных спектаклях, а этот жанр требует полной самоотдачи. Вас не напрягают постоянные разъезды?

- Нисколько, совсем наоборот. Дело в том, что, только приехав в провинцию, по реакции местной публики понимаешь, насколько тебя любят и ценят твои поклонники, а в Москве это понимание быстро стирается. Премьера в маленьком городке — своего рода проверка на проф. пригодность. Иными словами, по тому, как тебя принимает неизбалованная публика, ты видишь, правильной ли дорогой идешь. Это как тест на востребованность.

- Насколько мне известно, раньше вы были кукольником…

- Да, действительно был. Я окончил соответствующие курсы при театре Сергея Образцова. За годы обучения наш курс так сдружился, что после выпуска мы решили не разъезжаться в разные стороны, а организовать свой собственный кукольный театр. Должен заметить, Сергей Владимирович в то время на нас сильно обиделся — он ведь звал нас к себе, но мы дружно отказались. Мы тогда решили, что сами со всем справимся. Мы хотели отправиться в свободное плавание, сами чего-то достичь. Россия в то время была невыездной страной, и было только три ансамбля, которые могли выезжать за пределы СССР — это танцевальная труппа Моисеева, Большой театр и театр Сергея Образцова. Все артисты стремились на запад, а мы, как самые умные, отправились на восток.

При Кемеровской филармонии на базе нашего курса был создан театрализованный ансамбль «Люди и куклы», в составе которого я на протяжении шести лет колесил по стране. За это время я успел обзавестись семьей, и первое время моя жена самоотверженно следовала за мной. Мы были молоды, и нам все было нипочем. А потом у нас родилась дочь, и с поездками пришлось завязать. Я вынужден был осесть в Москве и искать подходящие варианты. Я не знал, куда податься и отправился прямо к Образцову в надежде, что он меня не выгонит. Сергей Владимирович сказал мне только одну фразу: «На общих основаниях». Это означало, что мне придется проходить кастинг наравне со всеми и ждать три года. Выбора не было, я проходил все отборочные этапы и ждал положенный срок.

В итоге в театр меня приняли, но как я сейчас понимаю, не потому что я оказался талантливее других, а просто Образцов меня пожалел. Он посчитал, что этим широким жестом спасет мою семью. В общем, промучился я у него в театре долгих три года. Главных ролей мне не давали, я вообще не понимал, зачем я им нужен. Затем я поступил в ГИТИС на режиссерский факультет и благополучно совмещал учебу с работой в театре. После получения диплома я решил навсегда завязать карьерой кукольника и подался в Театр Сатиры.

НЕТ, Я НЕ ГАМЛЕТ, Я ДРУГОЙ!

- В вашем послужном списке много достойных ролей, как комических, так и серьезных. Вы играли и принца Гамлета, и Кроликова… Мало кому из актеров удается так перевоплощаться.

- Вы хотите знать, как я это делаю? Тут не отделаешься двумя словами, поэтому постараюсь дать исчерпывающий ответ. Когда мы в очередной раз закончили репетировать «Гамлета», я вышел на улицу и не вполне осознавал, где я нахожусь. Я все еще пребывал в образе принца Датского. Весь такой мрачный, полностью погруженный в свои думы, я вдруг слышу, как меня кто-то окликает. Это был один мой знакомый режиссер. Он мне говорит: «Можно обратиться к вам с вопросом? Не согласитесь ли вы сыграть Незнайку?» Думаю, комментарии излишни.

НИКАКАЯ РОЛЬ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ БОЛЬШЕ ЖИЗНИ

- Если говорить об амплуа, у меня никогда не возникало желания прилепить к себе какой-то определенный образ, я люблю быть разным. От Валентина Николаевича Плучек мне не раз приходилось выслушивать неодобрение по этому поводу. По его мнению, настоящий драматический актер должен найти свою линию и придерживаться ее. Я в корне с этим не согласен. Быть в разных фильмах одним и тем персонажем с небольшими различиями мне просто скучно.

- Наверно с вами не так легко сработаться, сегодня вы один, завтра другой. Что говорят ваши партнеры? Как у вас получается с ними взаимодействовать?

- Я сам люблю импровизировать, и жду этого от других. Театр тем и интересен, что здесь есть где разгуляться. Если бы одни и те же персонажи кочевали из спектакля в спектакль, капризной публике это быстро бы надоело. Я вообще не любитель всяких ограничений, а амплуа — это своего рода рамки, за которые ты не имеешь права выходить. Для актера это гибельно. Нет, уж лучше я буду метаться между Кроликовым и Гамлетом, чем застряну в одной какой-то роли.

- Не могу не отметить, что играть Гамлета — мечта любого артиста.

- Значит я исключение. Скажу вам по секрету, я никогда не хотел играть Гамлета, потому что мне эта роль категорически не нравилась. Когда мне доводилось видеть, как играют Гамлета, я впадал в уныние, до такой степени этот образ мне казался надуманным, искусственным, каким-то даже слащавым. Единственный актер, игра которого меня не раздражала — это Смоктуновский, но кино сильно отличается от театрального искусства. Если помните, Иннокентий Павлович в фильме Григория Козинцева играет почти бессловесно, в основном его реплики раздаются за кадром.

Кстати, интересная задумка режиссера, классические неумолкающие монологи этого принца кого угодно выведут из равновесия. А в театре получается следующий расклад: более или менее известному артисту предлагают очень заманчивую роль в пьесе всеми почитаемого великого мастера пера — Шекспира. А артист и рад стараться, еще бы! Не каждый день предлагают такие роли. И от этого старания происходят все беды, актеры начинают переигрывать своих героев, в итоге смотрится глупо и нелепо. Мне уже далеко не в первый раз предлагают сыграть Гамлета. Впервые эту роль мне предложил Плучек, но я отказался, потому что посчитал эту работу слишком серьезной для меня.

Но как-то раз режиссер Дмитрий Крымов предложил мне ознакомиться с новым переводом Гамлета. Я прочитал его на одном дыхании! Я как будто заново узнавал это произведение, взглянул на него с иного ракурса. Я поделился своими впечатлениями с Крымовым, и он мне объяснил, что этот перевод делался со староанглийского языка, на котором и писал Шекспир. Получается, что этот переводчик взял за основу пьесу мастера Уильяма в подлиннике, поэтому результат получился просто ошеломительным. Теперь мы видим здесь совсем иные акценты.

Самое интересное, что Гамлет не страдал от одиночества, как всегда преподносилось. И кстати, свой знаменитый монолог «Быть или не быть» он произносит Офелии! Так что, как видите, спектакли, поставленные по одной и той же пьесе, могут быть совершенно разными. Мой преподаватель мне сказал: «Я сотни раз смотрел «Гамлета» и только сейчас увидел в этом произведении совершенно иной смысл». Все потому, что на этот раз Гамлет предстал не таким мрачным занудой, каким мы его всегда воспринимали.

ПРИМЕНИЛИ ПО НАЗНАЧЕНИЮ

- В кино вам выпадали самые различные роли — от комедийных до трагических, но после выхода фильма «Ширли-мырли» вас стали воспринимать больше как комического актера. Как Владимиру Меньшову на фоне вашего участия в серьезных шекспировских спектаклях удалось разглядеть в вас комика?

- До «Ширли-мырли» я снялся в «Катале», потом в «Белых одеждах», и к тому времени был уже достаточно известен. Тем не менее, Меньшов долго колебался, прежде чем решился отдать мне роль Кроликова. Я был у него на пробах сто пятьдесят раз, но и этого ему было мало. Он то и дело пронзал меня своими ясными очами и задумчиво хмурил брови. В общем, мне пришлось из кожи вон вылезти прежде чем я смог доказать ему, что мне вполне по силам играть в комедиях. Только после выхода «Ширли-мырли» на экраны Владимир Валентинович, наконец-то, изобразил удовлетворение.

По его словам он «применил меня по назначению», то есть, играть комиков — это и есть мое предназначение. Но это получилось далеко не сразу. Поначалу он долго мучил меня на пробах, то отказывая, то снова вызывая. Даже после того, как меня утвердили на роль, его лицо выражало сомнение, и это длилось вплоть до выхода фильма.

Как-то раз, в самый разгар съемок я пожаловался Инне Чуриковой, что Меньшов все время придирается ко мне. А она ответила: «А почему бы тебе не вызвать его на откровенный разговор? Пусть объяснит, что его в тебе не устраивает». После того, как она мне это сказала, я весь на эмоциях выбежал в коридор и увидел Меньшова. Гнев предал мне смелости и я, недолго думая, подлетел к нему и выпалил: «Владимир Валентинович! Объясните мне, наконец, что во мне не так!».

Меньшов слегка опешил от моего нападения, потом внимательно вгляделся в мое пылающее лицо и улыбнулся: «Успокойся. С тобой все нормально, ты замечательный актер». И с тех пор я заметил, что его отношение ко мне изменилось, он перестал надо мной подтрунивать, стал чаще улыбаться на съемках. После выхода «Ширли-мырли» прошло уже лет десять. Много было интересных ролей в моей жизни, но эта была самой запоминающейся. Недаром сценарий к этому фильму был награжден «Гран-при» на международном фестивале сценариев, причем еще до начала съемок. Его можно использовать как пример настоящей сатиры, какой она должна быть. К сожалению, сейчас такие сценарии встречаются нечасто.

После этого фильма меня, наконец, узнали, но есть и обратная сторона — меня стали воспринимать только как комического актера, а это, в какой-то степени вредит моей профессии. Естественно, мне стали поступать соответствующие предложения — теперь все наперебой предлагают играть комедийные роли, а серьезные работы предлагают очень редко. Меня теперь просто не видят в ином жанре, кроме как в сатирическом.

- Вы все время работаете, работаете… А когда же вы отдыхаете?

- Раньше действительно работал, как угорелый, но в последнее время стал понимать, что долго так не протяну — годы все-таки берут свое. Отдых предпочитаю пассивный, то есть, могу вообще ничего не делать — именно так лучше всего восстанавливаются мои ресурсы. Иногда по нескольку дней валяюсь в кровати и даже не отвечаю на звонки — меня нет для окружающего мира! Вот так, в полном покое и бездействии я восстанавливаю свои силы для того, чтоб снова ринуться в бой, к новым победам!